|
Когда Владимира Вольфовича попросили изложить
его личную версию произошедшего (то есть почему ребята пригласили
в гости именно его), он поспешил обстоятельно разложить по полочкам
все положительные предпосылки.
Владимир Вольфович: Я ближе им по духу. Когда они видят близкого
себе по духу, им это нравится. Фальшь им не нравится. Потом, я их
понимаю. Я в состоянии дать разную гамму звуков! Демократы - это
виолончель, коммунисты - это барабан. А я могу создать хорошую эстраду.
Судя по тому, что практически круглосуточно из динамиков музыкального
центра льется полная гамма звуков, застекольщики хорошую эстраду
ох как уважают. Так что выбор гостя в данном случае (как и в предыдущем)
оказался вполне логически обоснованным.
Перед тем, как войти в Застеколье Владимир Вольфович снял свитер,
обнажив весьма демократичного вида футболку (повторяем: футболку!),
взял пакет с тапочками и решительно нырнул под черную занавеску.
К знакомству Владимир Вольфович приступил первым: "Чего такие
хмурые?!". Собственно, эта приветственная фраза и задала тон
всему "гостеванию". Во время своего пребывания в Застеколье
Владимир Вольфович вел себя так, чтобы застекольщики "чего
такими хмурыми" быть, в конце концов, перестали. Изучая спальню
мальчиков он недовольным тоном директора-распорядителя поинтересовался:
"А почему отдельно?" (имея в виду, что негоже таким взрослым
людям делиться "направо" и "налево"). Но решающую
роль в перемене настроения застекольщиков с хмурого на приподнятое
сыграло презентованное великодушным гостем копченое пиво.
Вот тут-то самое интересное и началось.
Дэн этак ненавязчиво предложил перейти от разговора о политике к
разговорам на другие темы.
Жириновский: Согласен. Чтобы тема была доступная и легкая для вас.
Таких откровений при обсуждении доступных и легких тем из Владимира
Вольфовица еще ни одному журналисту выпытать не удавалось. А застекольщики
взяли, да и помогли лидеру ЛДПР раскрыться.
Владимир Вольфович: У меня такие нагрузки! Ничего не помогает. Алкоголь
раньше помогал - теперь нет. Для меня хорошее расслабление - только
ружье. Я его перестал чистить. А раньше чистил. В поезд с собой
беру. Стреляю из окна в ворон. У меня есть желание пострелять по
коровам. Но жалко. Вообще сейчас не в кого стрелять. Животные хитрые
стали.
Дэн: А по лесу еще и грибники ходят.
Владимир Вольфович: Так это ж люди! Я потому и по кустам стрелять
боюсь - там влюбленные всякие.
В глубокую двухсекундную печаль погрузил Владимира Вольфовича факт
абсолютного отсутствия в Застеколье такой банальной радости как
бассейн. Из глубокой двухсекундной печали лидера ЛДПР извлекли воспоминания
о воздействии на народ его ораторского таланта.
Владимир Вольфович: Митинг. Я начинаю выступать, в первых рядах
начинают плакать. Плачут от страдания. Я им точно обрисовал картину!
Кроме распахнутой души и глубоких эмоций Владимир Вольфович (под
нажимом застекольщиков, не без этого) продемонстрировал заоблачную
платежеспособность.
Дэн: А Вы сможете заплатить штраф, если мы покурим?
Жириновский: Ради Бога!
Приводить касаемые данной ситуации отрицательные комментарии Режиссера
считаем излишним.
Жириновский: Вот так портят молодежь. Покурят где-нибудь в другом
месте, или что-нибудь другое.
А платежеспособность Владимира Вольфовича тем временем вошла в азарт.
Марго: Как Вы думаете, существует ли настоящая любовь?
Жириновский: В 15-17 лет.
Толя: Вот мне 25 и я влюбился!
Жириновский: В 35 ты разведешься. Я оплачу все расходы по разводу!
(Платежеспособность взяла небольшой тайм-аут, во время которого
Владимир Вольфович успел объяснить застекольщикам, что они должны
быть эгоистами и стоя выпить за прекрасных дам. Платежеспособность
потопталась на месте и вновь пошла в наступление.)
Дэн: А давайте Вы будете спонсором выплаты штрафов за наши нарушения!
Жириновский: Не стесняйтесь просить! Гордость - это плохое чувство.
От этого все беды. Я готов оплатить ваши штрафы за вашу смелость.
Помимо вышеуказанных способностей, застекольщикам удалось разбудить
во Владимире Вольфовиче талант критика.
Марго: Владимир Вольфович, какой нам спектакль поставить?
Жириновский: Меня часто приглашают в театр - я не хожу. Классика.
Надоело. "Современник". Какой современник! Чужие спектакли,
чужая эпоха! КВН - Масляков надоел уже. Старик. Старики до смерти
сидят, не уходят. Марк Захаров. Какой он комсомолец уже! Дедовщина
в гражданской жизни!
Именно в Застеколье Владимир Вольфович проявил себя как квалифицированный
медик. Он долго писал анамнез, после чего выдал стране на руки неутешительное
заключение.
Жириновский: Люди погибают от коммунизма. Все имеют справки: больной,
кривой, многодетный.
Приятно было застекольщикам выслушать и полную отчаяния исповедь
Жириновского-защитника Отечества:
Владимир Вольфович: Мне не хватает военного опыта. Я направил маршалу
Сергееву письмо, мол, призовите! Не призывают.
Но больше всего в Застеколье раскрылся педагогический талант Владимира
Вольфовича:
Дэн: Как добиться популярности?
Жириновский: Я получил популярность в 45 лет. Слава в молодом возрасте
- это очень опасно. Я устаю уже - мне не нужна слава. Она сама пришла.
Жанна: Многие представляют Вас этаким шутом.
Жириновский: Меня стараются высмеять. Они боятся моей популярности.
Лучше пусть высмеивают, но я буду жить. Это такой способ борьбы.
Дэн: А наши сейчас оружие талибам продают?
Жириновский: Да.
Дэн: Молодца!
Жириновский: А что "молодца"?! Денег мало получили! Мы
не умеем торговать! Вот мы в космос можем, у нас была станция "Мир".
А немцы пусть машины делают. Но не только вы - наверху не умеют
торговать. Надо учиться торговать. Учитесь распределять! Что можете
сбросить - сбросьте. Скромный жить будет плохо. Наглый, хамоватый
- хорошо. Середины не получается. Каждая минута, каждый сантиметр
должны давать деньги.
Таким образом Владимир Вольфович не только благословил застекольщиков
на великие свершения, но и раскрыл страшную тайну своей заоблачной
платежеспособности, которая позволит ему даже через десять лет запросто
взвалить на свои плечи все расходы по бракоразводному процессу Толи.
И тут, на самом интересном месте откровений от Владимира Вольфовича,
идиллию разрушил голос Великого и Могучего:
Режиссер: Прошу внимания!
Жириновский: Вот, выгоняют.
Режиссер: Время нашего гостя заканчивается.
Жириновский: Как в тюрьме. Свидание окончено. Вы мои племянники,
дядя уходит, вот вам подарки. Выйдете отсюда - приходите. Вот мои
координаты. Все штрафы сюда отправляйте.
Он же (через 2 минуты, в спортзале, у выхода из Застеколья): Единственное,
что вам нормальное дали - это тренажеры. Желаю вам победить. Если
не победите - не переживайте. У вас еще очень много всего будет.
По выходу из Застеколья Владимир Вольфович не скрывал вновь возникших
симпатий:
- Пусть Макс и Марго останутся. Пусть они поженятся и... (машет
рукой).
Какой фрагмент совместной жизни Макса и Марго символизировал это
высокополитический взмах, остается только догадываться.
Последний штрих ко дню пятнадцатому...
Даже в присутствии Владимира Вольфовича застекольщики продолжали
оказывать знаки внимания Маляве. Ну правильно, высокопоставленные
гости приходят и уходят. А с Малявой застекольщикам еще жить да
жить!
Подглядывала и подслушивала Любовь Лучкова.
|
